Проживая многовековую историю утопией, наша страна поддерживала ее мощным “человеческим фактором” – энергией его слаженной претворенности. Утопия – желаемое будущее, “перебивающееся”, к сожалению, отдаленным прошлым; она смещает временные пласты, преобразовывая их одновременностью. Зацикленный ею (т.е. одновременностью) жизненный ареал, обретая самодостаточность, преисполнен, однако, “запредельной бытийностью”: преодолевает “сытую обустроенность” неуравновешенной открытостью. История Отечества – ввиду ее причастности к утопии – часто выглядит малоубедительной, порою непонятной. Так, происхождение нашей государственности отчего-то связывают с “пришествием варягов”, “подкрепившим” Русь некоей “евроцентростремительностью”. Без них быть бы ей на “краю Ойкумены”. Согласно же евразийцам, Россия “прорастает” нахлынувшим ордами Чингисхана (1155-1227) Востоком: завоевав ее, они указали предназначение Родимой Стороне оформить союз Европы и Азии - образец “избранной общности”. Отсюда – нас возвышающий мессианизм: оборотная сторона утопии. Православие усилило вытекающую из него – мессианизма - юродивость (т.е. внутреннее состояние “общинного индивида”, когда рациональное и вероисповедное /не имеющее, впрочем, отношения к религии/ в нем развернуты паритетом обоих этих начал; попутно отметим: быть юродивым – охватывать мир глазами человека “не от мира сего” /закавыченная евангельская часть приводимой фразы “вещает”: Богочеловек – “заражен” юродивостью/) как важную сторону рассматриваемой духовности: оно повернуло – о чем повествует митрополит Иларион (XI в.) “Словом о законе и благодати” - сознание русичей от действия сурово-беспощадного “Закона” к согревающей сердце “Благодати”. И древнерусская община с присущим ей коллективизмом настаивала на превалировании культуры над цивилизацией. Запад же, начиная с Реформации (XYI в.), интенсифицировался “безоткатной” цивилизацией, обретшей себя массовым индивидуализированием социума. На первом месте здесь – достижение витальных (ставших предпосылкой рыночной экономики) потребностей; ментальность пребывает на службе у них. И вот Европа воспряла буржуазными отношениями, капитализмом - верным стражем прогресса. …Богу указали - на “духовные задворки”: его место занял институт церкви (католицизм), дополняемый “фактором” непосредственного – без свидетелей – общения с Всевышним (религия протестантизма). Совокупность “факторов” - поведал Ф.Ницше (1844-1900) - “приговорила” бога к смерти. Но эти же обстоятельства позволили Европе овладеть совершенствами научно-технической революции (НТР). …Россия с ее глубинными, несистематизированными жизненными ценностями (что соответствовало традиционно-культурному общежитию) все же приняла Петровскими реформами (XYIII в.) цивилизационный выбор. Важная веха его свершения - Великий Октябрь, выбивший из-под них (т.е. проводимых не одно столетие реформ) индивидуалистические котурны (семнадцатый год “начертал” первый этап воцарения бесклассовой социоструктуры). Восторжествовал социализм, провозгласивший – проведением на практике - социальную защищенность человека труда, гармонизацию начавшего складываться общества в нашей стране. До этого, как известно, его функции брало на себя государство (оставляя местному самоуправлению только определенную их часть). Свершившаяся революция получила поддержку пролетарского города. Ее – очистительную революцию - продолжили мелкокрестьянской деревней, где сосредоточилось большинство населения. 1929 год – время начала коллективизации – возвестил второй этап качественных преобразований в СССР. Их следовало “дожать”: этим достигалось необходимое превалирование цивилизации (связанной с развитием индустриальной мощи страны) над общинно воспроизводимой культурой (делавшей Россию мелкотоварной крестьянской страной, не способной – как показала Первая мировая война (1914-1918) – отвечать “наветам” времени). Дореволюционные попытки П.А.Столыпина (1862-1911) насадить в деревне буржуазные порядки – как средство приобщения ее к (антинародной) цивилизации - не встретили у крестьян энтузиазма: незадачливого председателя Совета министров смели их защитники – эсеры. Российская деревня требовала особого – антибуржуазного - цивилизационного подхода, и он – несмотря на всю его противоречивость – обрел себя колхозами. Последние (как “твердые сдатчики”) – смычкой деревни и города – обеспечивали государство продуктами сельского хозяйства. Взамен этого они индустриализировались, в чем мы видим социалистическое преодоление порочной столыпинской затеи “капитализации деревни”. …Социализм в СССР развивался достижениями промышленности, которая напрямую содействовала торжеству цивилизации. Но, как мы помним, индивидуальное начало (оборачивающееся буржуазным индивидуализмом) постоянно ей сопутствует, и требовались значительные усилия, чтоб не поддаваться его влиянию. …Растущая мощь государства - воспроизводила “мелкобуржуазные рецидивы” в молодом постреволюционном обществе, дающем о себе знать формирующейся социалистической нацией с обусловливаемым ею нерушимым советским народом. Воплощением этих двух важнейших компонентов заявившего о себе социалистического общества надлежало отыскать ту неуловимую грань, которая, с одной стороны, свидетельствовала бы о разрыве с деструктивным прошлым, с другой – вскрывала тенденции синтеза богатой отечественной культуры и “свежей”, но так беспрецедентно заявившей о себе мужественным строительным пафосом социалистической цивилизацией. …Как мы уже зафиксировали, цивилизация проводима капиталистическим и социалистическим вариантами. Знакомая многим капиталистическая цивилизация пронизана индивидуализмом – высшей буржуазной ценностью. Человек там предоставлен самому себе – рамками демолиберализма. Не отрицая его роли, поясним: буржуазная демократия не способна ответить вызову времени (связанному с трансформацией общественных отношений в ноосферную форму движения материи), который сегодня решительно заявляет о себе необходимостью преодоления массовой деперсонализации индивида (являющейся – в условиях НТР – оборотной стороной “поголовной” индивидуализации социума). Дело в том, что происходящая на наших глазах “универсальная” индивидуализация социума преимущественно подкрепляема искусственной природой, а не тем “социальным знаменателем”, которым она сопровождалась до вторжения научно-технического прогресса (НТП). Отсюда такой притягательной силой обладает “естественный коллективизм”, а не его суррогат - общество массового потребления, обязанное процветанием “НТРовским штучкам”. Конечно, социализм, за который мы ратуем, немыслим без достижений НТР. И коль скоро рассматриваемую ситуацию “жаждем” приложить к российской действительности, вырисовывается такая картина. Прежде всего мы не утратили “завербованную” коллективизмом “естественную природность”. У нас сильны традиционные (находящие себя коллективизмом) нормы поведения, “скользящие”, как это ни покажется странным, промериваемой веками обломовщиной. Но, оседая “коллективизмом обломовщины” (конечно без какой бы то ни было его идеализации – вспомним, как в этой связи В.И.Ленин /1870-1924/ резко критиковал “лежебоку Обломова” за его неумение распорядиться заложенной в нем энергией творчества; “коллективная обломовщина” – обретенный навык каждого по своему усмотрению использовать сообща наработанные традиции: она, следовательно, пестует совместную волю, решения, связанные продуктивным “замером” социума; обломовщина, предложенная читающей публике знаменитым писателем И.А.Гончаровым (1812-1891), - творческий отчет о том, как успешнее индивиду “соорудить” свою “поступочность” при его благородном – “экологически чистом” - стремлении “притулиться” границами разумных потребностей), можно “воспитать” вполне современное – компьютеризированное, опирающееся прежде всего на личную собственность как на свое предметное основание (с выходом на общественно свободный труд), - производство на базе огосударствленной (включающей “общинно-индивидуальный подтекст”) собственности. …К подобному видению “евразийности” подвел тысячелетнюю историю Отечества Великий Октябрь, пытавшийся заместить наше культурно-утопическое прошлое мощным, достойным гордого народа “цивилизационным напрягом”. Для того и цементировалась многоплановая отечественная культура цивилизацией сталинских пятилеток. Взглянем на “расплескавшиеся” события.

Как известно, капиталисты и помещики навязали Советам братоубийственную гражданскую войну (1918-1920). Они призвали на помощь иностранных интервентов и – потерпели сокрушительное поражение. Величайшее значение этой революционно-освободительной борьбы нашего народа заключалось в том, что трудящиеся, сорганизовавшись единым целым, “равновесно динамизировались” - подготовились к изменениям, обусловившим становление социалистической нации, советского народа. …Начиная – как выше было отмечено - с реформ Петра I (1672-1725), Россия устремлена к цивилизационному самоутверждению. Не случись, повторимся, такого, страна бы – деградировала. Возвышаясь европеизацией, Петр I укреплял национальное самосознание. Показателем этого стал патриотизм, мощно заявивший о себе Отечественной войной 1812 г., деятельностью гениального А.С.Пушкина (1799-1837). А.С.Пушкин своим творчеством – и это прослеживается романом “Евгений Онегин” - оригинально сблизил установки культуры – аккуратного двигателя (на фоне традиций) коллективной преломляемости социума - и цивилизации – “непутевого дитяти массово-индивидуализирующегося общества” (лишь “проклевывавшегося” тогда в России; ныне /что выше мы обозначили/ индивидуальное начало – ведущее по отношению к коллективному и цивилизация – превалирует над культурой). Единение названных компонентов человеческого обустройства предстояло подтвердить расширительной практикой. Развитие пореформенной (с 1861 г.) России скрепилось наметившимся синтезом культуры и цивилизации.

…Культурно-российская жизнедеятельность, замыкаясь традициями общинности, мало соответствовала долгожданному цивилизационному прорыву. – Октябрьский переворот (1917) открывает ему “зеленый светофор”. “Разыгравшаяся” Гражданской войной революция стимулировала социалистически ориентированную цивилизацию производством на фундаменте общенародной (государственной) собственности. Затянувшаяся на несколько (1918-1920) лет Гражданская война подготовила население к “свободному труду”, способствовавшему формированию социалистической нации. Ведь нация – “человеческий материал”, из которого “лепится” общество. “Выравниваемое” социальным прогрессом оно “оперирует” цивилизацией, для России – повторяем – нагляднее всего “предусмотренной” Великим Октябрем. Ранее общественные отношения у нас лишь зачинались “привилегированным меньшинством”. На становление социалистической нации как актуализуемого “варианта” системы общественных отношений в России большое влияние, как мы уже отметили, оказала (издавна задействованная процветавшей общиной) культура, которая своим “общинным миром” обеспечила формирующейся нации “социалистический вызов”. …Синтез культуры и цивилизации предопределил “статус” советскому народу. Однако его (т.е. “статуса”) “возведение” не нашло, к сожалению, достойного завершения ввиду нерешенности крестьянского вопроса. Деревенские события принимали нежелательное для социалистической цивилизации направление. Продлись такое дальше, заглох бы общественный прогресс и страна “опустилась котлованом” при столкновении с жестоким противником - германским фашизмом. Руководители СССР достаточно ясно это себе представляли. Они пошли на рискованный и весьма решительный шаг - провели коллективизацию деревни с ликвидацией кулачества как класса. Такого человечество еще не знало. Бешеным сопротивлением ответили на “большевистскую акцию” внутренние враги, их приспешники.

…С начала коллективизации (1929) вспыхивает Вторая гражданская война. Казалось, размах ее - неогляден и несть числа жертвам. Эту деревенско-гражданскую войну глубоко “пропахал” М.А.Шолохов (1905-1984) “Поднятой целиной” (1932). Читая правдивый роман, наблюдаешь за тем, каких тяжких мук стоила перестройка советской деревне, как в ней с помощью государства “отшлифовывалась” цивилизационная составляющая. Ходом Второй гражданской войны претворилась социалистическая нация. Конечно, не будь суровых испытаний, общественные отношения все равно бы “оттачивались”: социалистическая энергетика выводила нашу цивилизацию на “пьедестал совершенства”. И – все же: воздействием Второй гражданской войны социалистическая нация – при мощной государственной поддержке - обрела “лица не общее выражение”. Сама же война, “нехотя” возникнув, “истлевала” “вялотекущими пассажами”. Она не “заразилась” горячим дыханием из-за целенаправленно - по линии госвласти – “прошествовавших” массовых репрессий (применявшихся к инакомыслящим, правонарушителям еще с петровских времен). Но теперь они, что вполне понятно, стали широкомасштабными. Действительно, складывающаяся социалистическая цивилизация опиралась на героический энтузиазм Великой Страны, без которого – и отсюда неуемный, поддерживающий его (т.е. героический энтузиазм) шквал репрессий - она не выдерживала испытания временем; и это непременно сгубило бы ее. Заметим также: становление нашей цивилизации оказалось возможным исключительно в перспективе “аутентичной человечности”, поскольку отечественная культура (а не, к примеру, привнесенные на местную почву западные учения) настаивала на социалистическом варианте лелеемой трудящимися цивилизации. Говоря о “сталинских репрессиях”, подчеркиваем их крайне вынужденный характер: они предотвратили вспыхнувший было “междуусобный пожар” (и обрекли кремлевских правителей на осуждение потомков). “Анафема” И.В.Сталину (1879-1953), его подручным – усилена современностью. Пора пересмотреть дикое заблуждение. – Да, репрессии – это очень плохо: их ничем нельзя оправдать. Поскольку же репрессии - упреждали “зависшую” трансформацию вялотекущей гражданской войны в войну горячую, разве репрессии здесь – с их жестокостями - не конструктивны? Страна жила внутриосадным положением, но – как показало время – преодолела его (отразив фашистскую “коричневую чуму” /1941-1942/, добила зверя в его логове! /1945/) Выступая на ХYIII (1939) cъезде ВКП(б), Вождь заявил: ходом социалистического строительства классовая борьба - обостряется. (Конечно же – не сидеть сложа руки, но - пресечь “непопулярную” гражданскую войну “авуарами ГУЛАГа”!) Государственные репрессалии, искореняя Вторую гражданскую войну, споспешествовали пространственному упрочению социалистической нации, становлению единого советского народа. И народ - воспрявшая полиэтнизмом социалистическая нация, которая цивилизационно преобразовывает культурные накопления. Как мы помним, в послеоктябрьский период широкие социальные процессы, вытекающие из общинности, определили формирование общественных (т.е. цивилизационно детерминируемых) отношений: по всей территории СССР цивилизация - интенсифицировалась. Выверялся и “этнический разворот” социалистической нации. К активной общественной жизни пробуждались многие не знавшие ее ранее этносы. Вместе они образовали “природное тело” советского общества, уподобленное нами “социалистической нации”. Но общество, задействованное “цивилизационными посулами”, выполнение которых по плечу (огражденной от посягательств извне и изнутри рабоче-крестьянским государством) социалистической нации, - это уже не просто общество как сообщество равных государственных объединений (союзных республик): такое общество может быть охарактеризовано как народ.

Этот народ – теперь уже советский народ - главными чертами сложился перед Великой Отечественной войной (1941) и грудью встал на защиту Великой Родины. Любимая Родина содержательно отождествилась с Народом. Война укрепила социалистическую нацию, сцементировав народ морально-политическим единством. Благодаря ему советский народ после завершения победоносной войны успешно развернулся коммунизмом. При этом скажем: идеалом социалистического строительства всегда выступала личностно запечатленная деятельность И.В.Сталина. Вождь “простерся” “народо-державноообразующим подспорьем” – подобно тому как христианско-религиообразующим мотивом предстала “исповедальность” Иисуса Христа. Оба фиксируемые срезы объединяющей деятельности – фокусы массовостановящейся духовности – в одном случае, как в христианстве, религиозной; в другом - как в случае с Вождем - атеистической. Но атеизм - также религия, хоть и светская. И неизвестно, какая форма религиозности - более совершенная. Мы же констатируем: социалистическая нация усилиями Вождя “высветилась” прекрасным народом, создавшим могучую державу – во имя приобретшей всемирно-исторический порыв - социальной защищенности рядовых тружеников. …Возвращаясь ко Второй – вялотекущей - гражданской войне, сопутствовавшей “прорисовке” жизнеутверждающих деяний советского народа, мы усматриваем в ней “репетицию” вселенской Великой Отечественной (1941-1945). Вторая гражданская война, по-видимому растянувшаяся на десятилетие, приобретает выдающееся значение в осуществлении результатов Великой Отечественной войны. Второй гражданской войной вызрело идейное единство между широкими слоями населения и Вождем, которое (т.е. единство) обрело уверенность защищающей его “мифологемой культа личности”. После “ухода” Вождя оборвалась возвышенно-трудная эпоха в жизни советских людей, и нужно было искать новые пути для дальнейшей реализации указанного единства. Партия (точнее верхушка КПСС), однако, встала на путь самобичевания, причем основные его – но теперь уже просто бичевания - удары посыпались на память Вождя. Само по себе – безотносительно к тому, как среагирует на это “невзрачный обыватель”, - “разоблачение культа личности и его последствий” могло бы пройти как нечто само собой разумеющееся. В условиях же реализации народного самосознания, где юродивость – традиционная интенция отечественной (стало быть евразийской) духовности, подобное “разоблачение” оказалось “отягчающе негативным”.